Я делаю с радостью ему в миллионный раз чай, размешивая три ложки сахара и его любимые сэндвичи, пока он смотрит телевизор. Я это делаю постоянно, хотя тоже хочу есть, хотя он может сделать это сам, хотя мне это так надоедает. Я делаю это с радостью, потому что знаю, какого это засыпать ночью или ехать в метро, внезапно вспомнив, как я с кислой рожей мешала сахар или намазывала масло на хлеб. Я рыдаешь, и умоляешь бога еще хоть раз сделать для него завтрак, потому что его больше нет, его больше нет рядом, он тебе больше никто.